Дети - это тоже взрослые, только у них всё ещё впереди

По совету Э.Шайхутдинова для чтения в мае в рамках марафона "Отличная книга" выбрала повесть Виктории Ледерман "Всего одиннадцать! Или шуры-муры в пятом "Д".  Чем привлекло меня это название? Даже не знаю. Просто каким-то сто-сорок-восьмым чувством поняла, что это будет интересно. Прочитала залпом, за один вечер. Весьма и весьма любопытная книжица. Есть о чем задуматься.

Ситуация - всё как у взрослых: "Я люблю её, она его, а ему, как видно, нравится другая", или в черном юморе "Мальчик девочку любил - мальчик девочку убил!". 

Правда в книге никто никого не убивает, хотя страсти кипят нешуточные.

Сначала скажу о самом построении повести. Уже много раз попадались мне книги, написанные от первого лица, но эти самые "лица" вкаждой главе разные. По сути дела, это рассказ об одной и той же ситуации, но глазами нескольких участников, естественно с какими-то уточшениями и дополнениями, о которых другие участники развития сюжета просто не знакомы.

Герои повести - пятиклассники одной из самых обычных школ, обычные мальчики и девочки, но вот чего мне не хватило, так это более полного описания. Получилось так, что есть несколько "личностей", а останьные так, серая масса, как первичный бульон, в котором зарождаются эти самые нешуточные страсти.

Несколько фраз попали в мой "блокнотик".

– Ты ему скажи, что девочек бить нельзя, – велит мама.
– Почему это нельзя? – спрашиваю я. – Они что, не люди?

Если бы Мальцева узнала, что Фомин провожал меня до школы,

 она бы повесилась на своей косе! Но у нее еще все впереди.

Иногда я думаю, что маме нужна не я. Не живая дочка, 
а какой-нибудь робот. Робот-девочка. С аккуратно 
заплетенными косичками и бантиками, в клетчатой 
школьной форме и беленьких носочках. Девочка-робот 
будет постоянно улыбаться маме, целыми днями 
будет сидеть за столом и делать уроки. И думать будет 
только о том, о чем хочет мама. И наказывать ее будет не за что.

Вот теперь можно плакать, есть перед кем. 

Как назло, слез нет, одно только бешенство. 

Ну ничего, меня Юлька научила плакать как в театре. 

Она называла это "художественное слезопускание".

Это очень просто. Нужно ртом сделать такое движение,

как будто зеваешь, но не зевать, а остановиться так, 

с поднятым нёбом, и подождать немного. 

И слезы сами потекут. Всегда срабатывает.

– Что за ерунда? – нервно говорит мама. – 
Какое у него может быть личное пространство? 
Секреты – от меня? Я же за него волнуюсь. 
Я ему добра желаю. Он мой ребенок.
– Да не ребенок он уже, Галя. Он человек, личность, 
– говорит папа. – И ты никак не можешь отменить этот факт.

Дружба заканчивается тогда, когда 

появляется то, что на двоих не делится.

Конечно, придется с ним целоваться, раз я его девушка. 
Четырнадцатилетние наверняка уже вовсю целуются. 
Как сделать так, чтобы он не понял, что я не умею? 
Юлька мне рассказывала, как она целовалась с мальчишками. 
По-взрослому, в губы. Она говорила, что это классно. 
А мне кажется, что это противно и мокро. И жутко негигиенично. 
Меня однажды Бимка лизнул прямо в рот. Я плевалась 
и вытиралась влажными салфетками. Интересно, 
после поцелуя с парнем тоже придется салфетками вытираться?

Вот, примерно и всё, что мне хотелось рассказать об этой повести. Если кратко - весьма и весьма полезно взрослым. Мы считаем детей неразумными крохами, а они просто сгорают в плену у нешуточных страстей. Они хотят, чтобы с ними считались, как со взрослыми, и, не находя это в кругу близких, пытаютсясоздать вокруг себя этот самый "взрослый мир" со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Я не знаю, что в итоге произошло с девочкой, об этом автор умалчивает. Но то, что психика сломлена - это без сомнения. И мальчишек жалко... но здесь мне кажется, что у них дружба только крепче станет после таких испытаний.

Спасибо Э.Шайхутдинову за рекомендацию. Поддерживаю. Читайте все!